Одиночки [СИ] - Сергей Дмитренко

Вот тебе на! Это что же, он так меня видит? Я коротко спросил:

— Это я?

Волк молча мотнул головой.

— И что, этого никак нельзя исправить…? — робко поинтересовался я.

Серый опять мотнул головой:

— Надо учиться.

— А ты меня научишь? — жадно спросил я.

— Сначала услышь лес, потом я приду.

И Серый легко отпрыгнув, исчез, растворился в высокой траве. А я остался лежать, обдумывая только что услышанное.

Странное это было указание «услышь лес», но как я понимал, Серый сказал его не просто так. Надо было над этим как следует подумать. И я стал думать. Думал так, что аж голова трещала, но так ничего и не придумал. И потому просто последовал совету своего друга — стал слушать лес. Оказалось, что он наполнен не только голосами птиц — шумели деревья, тихо шуршала трава под мягким дуновением ветра, где-то далеко-далеко раздался рев самца оленя, через секунду также далеко прозвучал и ответный рев. И я почти осязаемо увидел, как два лесных великана, встретившись на опушке, сшиблись рогами. Я перевернулся на живот и всмотрелся в траву, посреди которой лежал — на верхушке травинки сидел муравей, по земле, мягко шурша лапками, пробежала юркая ящерица, переливающийся жук важно прошествовал по своим делам. Везде кипела жизнь. Иногда неприметная, почти невидимая, но чаще всего просто мною не замечаемая. И мне показалось, что я что-то понял. Мой друг хотел сказать мне, что я просто был слепым. Ха, а что он еще хотел от насквозь городского жителя, который и лес-то видел вблизи всего пару раз за всю свою жизнь. Но я научусь, обязательно научусь, чего бы это мне не стоило! И видеть, и слышать, и понимать лес. А еще — и я опять вспомнил тот образ, который мне показал Серый — я обязательно должен научиться бесшумно ходить по лесу. Лес должен принять меня за своего. Иначе — грош цена всему сделанному, и я навсегда останусь чужим в этом лесном царстве.

Ранним утром, едва проснувшись, я выкупался в холодной, аж до зубовного скрежета, родниковой воде, смывая всю накопленную за эти дни усталость. Вернулся в дом, тщательно оделся во все чистое, выложил из карманов все нужное и ненужное, потом, немного подумав, снял кроссовки и босиком вышел на поляну перед домом. Мне надо было выполнить непосильную задачу — стать лесом, слиться с ним, почувствовать его всего, от маленькой зеленой травинки до огромных лесных великанов, качающих где-то высоко-высоко своими кронами. Да-а дела, непосильная задача, но посмотрим, и может быть, я все-таки справлюсь. Должен справиться.

Я стоял босыми ногами на мокрой от утренней росы траве и ждал, когда на меня снизойдет благодать. Она, явно, где-то задерживалась. Наконец, я перестал чего-либо ждать, а просто стоял, закрыв глаза, и слушал те звуки, которые окружали меня, просто стоял и слушал, пытаясь то ли разобраться во всем, то ли раствориться. И то и другое получалось пока плохо, поэтому я опять открыл глаза и медленно побрел вглубь леса. Просто шел себе все вперед и вперед, без всякой цели, никуда не спеша, внимательно вглядываясь во все то, что меня окружало. Все эти дни я, словно в горячке, занимался всякими неотложными делами: и совершенно не было времени не то чтобы посмотреть по сторонам, но и даже как следует передохнуть. Я пахал как вол, и только теперь, когда почти все уже осталось позади, понял, как же я по-настоящему устал.

Утренний лес расступался передо мной, пропуская вглубь, раскрывался передо мной, и я шел и шел вперед, навстречу чему-то светлому и радостному. Теперь все становилось на свои места, и вдруг понял, что лес меня понял и принял. Ничего, что я пока еще не умею бесшумно ходить и не очень понимаю его язык. Но я научусь, обязательно научусь, я буду очень прилежным учеником.

На следующий день, опять встав спозаранку, я надел небольшой рюкзачок, который я еще с вечера приготовил, и вышел из своего лесного дома. Прямо перед порогом, внимательно глядя на меня, сидел Серый. Почему-то я этому ничуть не удивился.

— Привет, Серый! Я готов, идем.

И мы вошли в лес…

Спустя неделю, усталые, но довольные мы вернулись из леса домой. Не скажу, что за это время я научился полностью понимать лес, нет, я его только-только начал чувствовать. Но появившееся чувство долгожданной встречи с новым другом теперь не покидало меня. Я теперь был твердо убежден, что мы будем настоящими друзьями. Странно как-то, я городской житель, который по-настоящему с лесом столкнулся пару месяцев назад, теперь готов утверждать, что лес меня принял. Именно так, принял меня, не оттолкнул, а взял под свое крылышко. Не знаю, как это передать словами, но я это почувствовал. И мне кажется, да нет, я уверен, что в этом мне помог Серый, без него, конечно же, ничего бы не вышло. Правда, мой мохнатый проводник мной был недоволен, или, по крайней мере, старался это дело так представить. Ходил я, по словам Серого, ужасно шумно, за что он на меня все время ворчал и рычал. Я старался, честно старался, но получалось пока не очень: то наступал на ветку, и она, собака, с жутким хрустом ломалась, то приминал траву и тем самым оставлял за собой видимый след, а то и вообще цеплялся за колючий куст, оставляя на нем частичку себя. Но я старательно прислушивался к его советам и мне кажется, что у меня даже что-то стало получаться. Конечно, это были только первые шаги, и даже не шаги, а так, шажочки, но дело сдвинулось с мертвой точки, и я дал себе слово, что сделаю все, что только будет в моих силах.

Мой дом меня встретил уютом и спокойствием, приятно было вернуться после долгого отсутствия домой. Как это ни странно, но я успел соскучиться по нему. Здесь все было сделано моими руками, все было так, как я хотел, и это доставляло моей душе какое-то умиротворение. А может быть, это так на меня действовал лес: я заметил, что за эти дни я стал более спокойным, более уверенным в себе. Это тоже мне нравилось. Впервые за многие годы я был сам себе хозяин, никто мной не командовал, я сам решал, что и как мне делать.

— Серый, — позвал я мысленно своего друга, когда мы, а вернее я, немного пришли в себя после вылазки в лес, — мне вот не дает покоя одна мысль. Как я смогу подобраться поближе к твоей стае, если ты говоришь, что я шумлю, как паровоз.

Серый моментально окрысился на меня:

— Это не моя стая, — проворчал он, — и это мое дело. Тебе совершенно не надо никуда подбираться.

За последнее время этот наш спор стал почти традиционным: очень не хотел мой зверь, чтобы я принимал участие в его борьбе с вожаком. Но я упорно не сдавался, понимая, что старый опытный вожак не даст Серому ни одного шанса уцелеть и пойдет ради своего выигрыша на все.

— Глупый, ну как ты не понимаешь, что против тебя будет целая стая. Сколько их там?

— Много, — буркнул у меня в голове волк. — Но они все сразу не нападут.

— Да-а? — ядовито поинтересовался я, — это ты так думаешь. А вот мне кажется, что идти на это дело одному — верная смерть. Ты ведь уже попробовал один раз, и что из этого вышло?

Волк промолчал. А я обрадованный достигнутым успехом продолжал дожимать его:

— И согласись, это странно, мне ты на помощь пришел, и я ее с благодарностью принял, а себе вот помочь запрещаешь. Это не честно.

Волк молчал, но в его молчании я чувствовал молчаливое несогласие. Я хитро продолжил:

— И, кроме того, обещаю тебе, что я не буду вмешиваться, а только подстрахую тебя. Так, на всякий случай. Если все будет по-честному, то ты меня и не услышишь, а вот если дело пойдет по-другому, то я вмешаюсь.

— И вся стая набросится на тебя. Ты не устоишь.

Ого, это уже кое-что. Раньше Серый не удосуживался снисходить до обсуждений со мной этой темы, а просто отмалчивался или надолго исчезал в лесу. Но в том, что сказал мне сейчас волк, был свой резон. После первого же моего выстрела все внимание стаи перейдет на меня, и тогда мне не поздоровится. Я задумался, а что если на дереве? Нет, не пойдет, нет никакой гарантии, что стая останется на том же месте. Надо что-то придумать другое, надо что-то изобрести такое, что меня волкам не позволит заметить, а я смогу поддержать Серого. Вот хорошо бы использовать лук, да вот стрелок я никудышный, еле-еле научился стрелять из карабина, а из лука, да еще на неизвестно какое расстояние. Нет, не пойдет. А вот если попробовать арбалет. А что, это мысль! И бьет далеко, и совершенно бесшумный. Надо порыться в Интернете, посмотреть материал по этому поводу и заказать себе такой экземпляр. А еще лучшей съездить в город к тому продавцу, у которого я покупал карабин и расспросить его, он должен знать или, хотя бы подскажет к кому обратиться. Решено, завтра же я съезжу в город. И здесь совершенно неожиданно я поймал себя на мысли, что мне не очень-то и хочется ехать в город. Вот ведь как интересно получилось, за несколько месяцев все кардинально поменялось, и я из городского жителя превратился в жителя лесного. Ха, на лесного-то, пожалуй, я пока не тяну, но обязательно им буду, обязательно. Во-первых, у меня другого выхода нет, а во-вторых, мне это нравится, чертовски нравится…